Лесничие присмотрят за подмосковными заказниками?


Вот такие штабеля брёвен ещё почти год лежали, а кое-где до сих пор лежат, в заказнике «Леса Серебряноборского лесничества» после сплошной санитарной рубке проведённой очень удачно как раз на месте строящегося нового парка Малевича.

Почти 10 лет, а-то и больше общественность требует от Правительства Московской области обеспечить эффективную охрану особо охраняемых природных территорий (ООПТ) Московской области. По закону, у каждого заказника должна быть администрация. Но гораздо эффективнее создать единую Дирекцию областных ООПТ. При достаточном числе сотрудников (около 60) она бы обеспечила и защиту всех почти 250 заказников и памятников природы, и научный мониторинг за их состоянием, и экологическое просвещение, и работу с добровольцами. И вот, с прошлого года стали всё чаще говорить о том, что Дирекцию создадут. Но на базе Комитета лесного хозяйства (КЛХ), а не Министерства экологии, в ведении которого находятся ООПТ.

На первый взгляд, создать учреждение в ведении КЛХ для решения проблем областных заказников и памятников природы, идея хорошая. Лесничие действительно регулярно посещают очень многие особо охраняемые природные территории, находят там свалки, убирают их, общаются с нарушителями лесного законодательства и наказывают их. Но эта концепция имеет существенные недостатки.

Для сохранения биологического разнообразия необходимо сохранять значительную порубочных остатковна вырубках. Однако, по ряду причин, лесничие вынуждены допускать их сжигание, при чём полное. Подобные случаи известны и на ООПТ.

Во-первых, один из аргументов о том, что такой шаг позволит избежать дублирования деятельности лесничеств и дирекции ООПТ, лишён всяких оснований. Лесничие не вправе составлять протоколы о нарушениях режима охраны заказников, так как это полномочия Министерства экологии. Это значит, например, что они не смогут остановить незаконную охоту в Журавлиной родине. То есть именно с теми нарушениями, которые нужно пресекать сразу на месте, ничего будет сделать нельзя. А о других лесничим и так ничто не мешает передавать информацию в Министерство экологии.

Вот по таким мостикам охотники до недавних пор ходили в заказник «Журавлиная родина» до открытия осенней охоты. Потом мы эти мостики убрали.

Во-вторых, если лесничие возьмут под своё крыло заказники, то кто будет контролировать рубки леса в этих же заказниках? Не секрет, что работники лесного хозяйства (к счастью, не все) смотрят на все леса примерно одинаково. В лесу должно быть удобно и приятно гулять. А если там упали деревья, надо обязательно назначать сплошную санитарную рубку. Примеров необоснованно назначенных рубок у нас накопилось немало (например, вот). В 2018 году в заказнике «Леса Серебряноборского лесничества» убрали весь валежник. Это никак не соотносится с подходами, которые надо применять к ценным природным территориями, на которых нужно минимизировать вмешательство человека.

В-третьих, далеко не все заказники и памятники природы (даже лесные) находятся в лесном фонде, а какие-то находятся в нём только частично. На такие ООПТ полномочия КЛХ не распространяются. То есть многие ООПТ, как были без какой-либо охраны, так и останутся. Вот только некоторые: Улитинская нагорная дубрава, Звенигородская биостанция и карьер Сима (северная часть), Журавлиная родина (особенно поля на Апсарёвском урочище, где кормятся журавли и гнездятся редкие птицы), Местообитание кортузы Маттиоли, южная часть Никифоровской колонии степных растений, Москворецкий пойменный заказник. Это очень и очень неполный список ценных природных территорий, которые останутся беззащитными перед лицом застройщиков и браконьеров и страдающие от них уже сейчас.

Заказник «Никифоровская колония степных растений» в 2017 году пострадал от действий нерадивого собственника, который захотел покопать свои земли и заодно уничтожил часть популяции краснокнижных растений. КЛХ ни тогда, ни после создания Дирекции, подведомственной ему, с этим ничего сделать не смог бы, так как это не лесной фонд.

В-четвёртых, даже те заказники, которые сейчас в лесном фонде, по мановению волшебной палочки могут быть из него выведены. Федеральный закон №280 от 2017 года, известный как “Лесная амнистия”, позволяет узаконить перевод земель лесного фонда в нелесные, если вдруг окажется, что по кадастру они таковыми уже не является. Ровно это сейчас угрожает заказнику “Леса Серебряноборского лесничества”, где недавно построили в бывшем опытном лесничестве парк Раздолье, а теперь в Правилах застройки и землепользования Одинцовского городского округа там откуда-то появилось наложение лесных и нелесных земель. Хотя по кадастру там всё ещё лесной фонд. Наличие подобных наложений может создать сложности при наложении штрафов даже на тех территориях, которые, по мнению лесничих, являются лесным фондом.

Заштрихованный зелёным участок в заказнике «Леса Серебряноборского лесничества», который после создания парка Раздолье одинцовские чиновники решили попытаться вывести из лесного фонда, игнорируя вообще любые законы и правила.

И наконец, по имеющейся у нас информации, в дирекции будет работать всего 4 лесника. 4 лесника без полномочий составлять протоколы на почти 250 подмосковных ООПТ — это всё равно, что ничего. Никакие мечты об экологическом туризме, о котором всё чаще говорит правительством Московской области, на ООПТ невозможно реализовать с таким штатом сотрудников. Без достаточного штата инспекторов, научных сотрудников, сотрудников просветительского отдела это будет чистой воды профанацией и нанесёт непоправимый вред природному наследию Московской области. Ещё в 2015 году обещали создать дирекцию со штатом сотрудников 55 человек, а теперь речь идёт о каких-то 4 лесниках.

Письмо Министерства экологии о планах по созданию дирекции ООПТ со штатом сотрудников 55 человеком от 2015 года.

Мы считаем, что Дирекция особо охраняемых природных территорий должна подчиняться Министерству экологии и природопользования Московской области, в соответствии с проектом распоряжения, опубликованном в 2018 году на сайте Министерства экологии . Необходимость этого ранее была поддержана Московской областной думойМинистерством экологииГринпис РоссииДружины охраны природы биофака МГУучёными и ещё 50 тысячами человек.